Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Вся история мира сосредоточена на Христе. С момента, когда человек отпал от первородной своей славы, с момента, когда мир отделился от Бога, отчуждился от Него, ожидание Спасителя стало содержанием всего человеческого чаяния. И вот Спаситель пришел. Он вошел в мир, и этот мир - уже не прежний, он новый. Он нов тем, что воплощением Своим Бог стал частью человеческой судьбы, что судьбы мира переплелись с тайной Боговоплощения. Он стал нов тем, что Христос учением, жизнью и смертью собрал вокруг Себя народ новый, новое человечество, обновленное не только верой, но и тайнами Церкви, которые человека крещеного делают родным по плоти, родным по природе воплощенному Сыну Божьему.

И с тех пор история мира течет к другой встрече со Христом, ко второму Его пришествию. Если бы мы были истинными христианами, если бы мы жили чувствами и настроениями первого поколения учеников Христовых, которым была мучительна, еле выносима разлука с Ним, мы вместе с ними и с Церковью взывали бы словами Откровения Иоаннова: "Гряди, Господи Иисусе!” Мы ждали бы того времени, когда придет Христос во славе, когда все покорится Ему, когда водворится на земле Царство Божие.

Но кто из нас по совести может сказать, что он так истосковался по Богу, что и день и ночь зовет: "Гряди, Господи Иисусе!" Кто из нас может сказать, что так истосковалась душа по правде небес, по царству любви, что мы взываем: "Гряди, Господи Иисусе!" И страшно думать, и горько и стыдно думать о том, что ведь мы - те самые ученики Христовы, которых Он призвал, которых Он собрал, что мы - продолжатели тех, которые Его так возлюбили, что забыли все на земле, оставили все, чтобы строить Его Царство, чтобы быть Его учениками безраздельно, как бы горько ни обернулся мир на тех, которые выбрали Христа. Разве мы не разделены в своих сердцах, разве мы потому только просим Бога медлить, чтобы Страшный Суд не застал мир неподготовленным, как об этом говорит апостол Петр: что Бог не медлит, а долготерпит? Нет, мы не спешим видеть Царство Божие, мы не спешим к встрече Господней, потому что сердце наше разделено, потому что нам дорог этот мир не так, как он дорог Богу - во спасение, но дорог он нам в своем тлении, дорог он нам в своем грехе.

И вот когда грядет на нас день Рождества Христова, день, когда Бог так возлюбил мир, что Сына Своего Единородного дал, чтобы этот мир был спасен, чтобы пропасть между Ним и миром была закрыта, чтобы не было этого страшного стояния лицом к лицу грешного мира и праведного Бога, когда Бог вошел в мир и связал Себя с ним и взял на могучие Свои плечи судьбу мира, когда все не только вспоминается, но с новой силой делается реальным - не пора ли нам обратиться на себя самих, подумать: ученик ли я Христов? Могу ли я говорить о том, что Евангелие - благая весть? обрадовало ли оно меня, обдало ли оно меня надеждой, ликованием, возбудило ли оно во мне мужество и вдохновение или прошло оно мимо меня, как сказка, как нечто, от чего делается тепло сердцу, на мгновение загорается ум, а потом охладеет сердце, потухнет искра в уме, а воля остается косной и приземленной?

И мы - ученики Христовы? И мы - те самые, кого Христос послал в этот мир благовествовать радость велию, пришедшую всем людям, радость, что Бог стал человеком, что новая жизнь тут и что мы призваны быть сотрудниками Божиими, чтобы мир стал раем и небо пришло на землю? Вот, о чем говорят эти подготовительные недели к Рождеству Христову. Идет, грядет Господь. Мы назвались христианами, - идем ли мы Его путем? Пока мы не можем сказать сердцем, истосковавшимся по Богу, по правде, по Царствию Его, "Гряди, Господи Иисусе" - мы принадлежим еще земле, отпавшей от Бога. Подумаем об этом, немного времени осталось, но в одно мгновение может сердце загореться любовью, силою, надеждой, может вернуться к светлым дням, когда вера открывалась ему. И вот это покаяние многих дней, в радости долгожданной, обретенной в одно мгновение близости ко Господу в день Рождества Его, станет Его Царствием на земле. Станем Его посланниками, Его сотрудниками, детьми Того же Отца, Который Сына Своего послал во спасение наше. Аминь.