|
Во имя Отца и Сына и Святого Духа.
Словами праведного Симеона: Ныне
отпущаеши раба Твоего, Владыко, по глаголу Твоему с миром, яко видели
очи мои спасение Твое, еже еси уготовал пред лицoм всех людей, свет во
откровение языков и славу людей Твоих, Израиля, - заканчивается долгий
период, тысячелетия боголишенности людей. Тысячелетиями, с тех пор как
древний Адам заплакал первой своей слезой, с тех пор, как он издал
первый стон на земле, где больше не было Бога среди Его тварей, вся
земля, все человечество тосковало о том дне, когда когда-то встретится
вновь лицом к лицу со своим Богом. И вот этот день пришел; Бог стал
человеком в вифлеемских яслях; Вечный вошел во время: Неограниченный и
Бесконечный вошел в ограниченность нашей тварности; Тот, Который
является самой святыней, вошел в мир греха и, в день Своего крещения
погружаясь в страшные иорданские воды, где люди омыли себя от грехов,
погружаясь в них как бы в мертвые воды древних сказок и сказаний, Он
вышел, нося на Себе мертвость, смертность тех людей, которых Он пришел
спасать.
Сегодня мы вспоминаем Сретение Господне,
эту встречу между Ним и первым человеком, кроме Божией Матери, который в
Нем узрел Духом Святым пришедшего Бога. Кончается трагедия
богооставленности Ветхого Завета и языческого мира. Среди Своих людей -
Господь; вся полнота Божества обитает на нашей земле; но начинается
новая трагедия: начинается крестный путь Бога, ставшего человеком. Он
родился в область смерти и /ради/ смерти, Он родился умирать ради нас.
Если вы прислушивались к чтениям Ветхого Завета, которые означают
сегодняшний праздник, вы, может быть, заметили, почему он был учрежден.
В 13-й главе книги Исхода мы читаем о том, как Господь сказал Моисею,
что всякий перворожденный мужеского пола должен быть посвящен Ему,
принесен в жертву жизни и смерти в воспоминание о том, как Израиль был
спасен от египетского плена смертью всех первенцев египетских. Это
приношение перворожденного младенца в храм не значило просто его
посвящение Богу; эти младенцы потом возвращались к обычной человеческой
жизни. Это приношение младенцев значило, что они отдаются на волю Божию
, что над ними Бог имеет право жизни и смерти; и это означалось тем, что
в выкуп за этого младенца приносился ягненок или птенцы горличные.
Это была действительно кровавая жертва,
которая отклонялась столетие за столетием до того дня, когда в храм был
принесен Единородный Сын Божий, ставший Сыном Девы, Сыном человеческим.
И единственный раз в человеческой истории эта жертва крови была Богом
принята; единственный раз, несмотря на то, что была принесена жертва как
бы заменяющая младенца, Самый Младенец был принят Богом и Отцом на
смерть. Эта жертва ждала своего времени: с лишним тридцать лет прошло
между приношением Младенца и смертью созревшего Иисуса. Но эта жертва
была принята, и Младенец, принесенный Девой Марией, умер в Свое время на
голгофском кресте.
И в этот же день, провозглашая
освобождение всего мира от страшной боголишенности тысячелетий, тот же
Симеон дает Божией Матери страшную весть о том, что и Ей меч пройдет в
сердце, что это приношение, которое сейчас отклоняется, когда-то
скажется Божественной волей, и что это - только начало крестного,
трагического пути и Христа, и Богородицы Марии.
И Христос этим путем прошел: путем
оставленности людьми и Богооставленности, путем Гефсиманского сада и
Голгофской смерти. Смертью Он победил смерть, восстал живым от гроба,
вознесся во славе, дал нам Духа Своего Святого; и однако и в Новом
Завете не снимается крестное знамя и не приходит к концу трагедия мира.
Воскресший Христос на руках, на ногах, на боку носит следы гвоздей и
копья, на челе - следы венца, которым Его увенчали в насмешку, тернового
венца вместо царского.
Но и мы - участники крестного пути.
Каждый из нас в свое время, после своего крещения был принесен в храм
для воцерковления; тогда читались молитвы над нашей матерью и над нами,
тогда призывалась на нас милость и помощь Господа, Хранителя младенцев,
Который носился на руках праведного Симеона. Но будучи вносимыми в этот
храм мы были вносимы по образу Христа; до этого над нами было совершено
крещение, а крещение, по слову апостола Павла, по вере Церкви - это
такое погружение в смерть Христову, что Его смерть делается нашей
смертью, как и Воскресение Его делается нашим воскресением. И мы,
умершие смертью Христа и воскресшие Его Воскресением, приносимся в храм,
как Он, вечный - и однако подверженный трагедии времени, Живой - и
однако призванный умереть… Мы приносимся, по слову апостола Павла, как
живые, воскресшие из мертвых, но живые, как Христос был жив. Он был жив
Своим вечным Божеством и Своей неумирающей человеческой плотью, и
однако, эта плоть умерла приобщением нашей греховной телесности. И также
и мы, воскресшие Воскресением Христа, посланы Им - Он Сам нам говорит:
Отец Его послал в область греха, в область страдания, в область смерти,
чтобы на теле нашем, на душе нашей, на всем нашем существу нести крест
падшего, искупленного, и однако еще не спасшегося мира… Мы призваны в
теле нашем восполнить недостающее страстям Христовым, по слову Апостола.
На теле нашем лежат следы распятия; душа наша призвана разрываться
голгофской скорбью о падшем мире, не принимающем своего спасения. И
потому что мы - Христово тело, потому что мы с Ним - одно, трагедия,
снятая приходом Христа с Ветхого Завета и древнего человечества, ставшая
теперь трагедией Божественной, трагедией Христа, эта трагедия
продолжается через века в нас. И, как сказал однажды патриарх Алексий,
Церковь - это Тело Христово, распинаемое из столетия в столетие для
спасения мира, носящее крест, умирающее в агонии Гефсиманского сада и
Богооставленности, если нужно, и отверженности людьми всегда на земле.
Вот путь Церкви, вот наш путь, вот то, о
чем говорит нам сегодня этот светлый и такой грозный праздник Сретения
Господня праведным Симеоном. Мы сейчас вступаем в недели, подготовляющие
нас к Великому посту, ведущие нас к Страстной неделе, Воскресению; мы
уже приобщены к смерти и воскресению - и однако, мы должны пройти вновь
и вновь весь этот путь жизни Церкви, жизни Христа, и осуществить его во
всей нашей жизни, вне храма, везде, всюду, где бы мы ни были: мы - тело
Христово, распинаемое, отданное Богом, больше того: наподобие Христа,
отдающее себя для спасения мира. Аминь. |