О чудесах
Неделя 7-я по Пятидесятнице.

Во имя Отца и Сына и Святого Духа.

Раз за разом мы читаем и в Евангелии, и в Ветхом Завете о чудесах и, поистине, можем видеть их на протяжении веков в жизни Церкви: чудеса исцеления, чудеса обновления человеческой жизни силой Божией. И иногда люди - все мы - задаем себе вопрос: что такое чудо? Означает ли, что в момент чуда Бог насилует собственное творение, нарушает его законы, ломает что-то Им Самим вызванное к жизни? Нет, будь оно так, это было бы магическое действие, это значило бы, что Бог сломил непослушное, подчинил силой то, что слабо по сравнению с Ним, Который силен.

Чудо - нечто совершенно иное. Чудо - момент, когда восстанавливается гармония, нарушенная человеческим грехом. Это может быть вспышка на мгновение, это может быть начало целой новой жизни: жизни гармонии между Богом и человеком, гармонии тварного мира со своим Творцом. В чуде восстанавливается то, что должно быть всегда; чудо не означает что-то неслыханное, неестественное, противное природе вещей, но наоборот, такое мгновение, когда Бог вступает в Свое творение и бывает им принят. И когда Он принят, Он может действовать в Своем творении свободно, державно.

Пример такого чуда мы видим в рассказе о том, что случилось в Кане Галилейской, когда Матерь Божия обратилась ко Христу и на этом убогом сельском празднике сказала Ему: «У них вино кончилось!» Сердца людей всё еще жаждали человеческой радости, а вещество радости иссякло. И Христос обращается к Ней: «Что между Мной и Тобой, почему Ты Мне говоришь это?» И Она не отвечает Ему прямо; Она обращается к слугам и говорит: «Что бы Он ни сказал - то сделайте». Она отзывается на вопрос Христов действием совершенной веры, Она неограниченно верит в Его мудрость, и в Его любовь, и в Его Божественность. И в это мгновение, потому что вера одного человека распахнула дверь, Царство Божие водворяется, в мир вступает новое измерение вечности и бездонной глубины, и то, что было иначе невозможно, становится реальностью.

И здесь мы поставлены перед лицом тех необходимых условий, которые делают возможной эту восстановленную гармонию. Прежде всего, должна быть нужда, нужда реальная; не обязательно трагическая, она может быть и незатейливой, но она должна быть подлинной. Радость и горе, болезнь и подавленность в равной мере нуждаются быть приведенными в нечто большее, чем земля, в нечто такое же просторное и глубокое, как Божественная любовь и Божественная гармония.

Должна быть также беспомощность: пока мы думаем, что мы можем что-то сделать сами, мы не даем пути Богу. Мне вспоминаются слова одного западного святого, который говорил: «Когда мы в нужде, мы должны передать всё попечение Богу, потому что тогда Он должен что-то сделать, чтобы спасти Свою честь». Да, пока мы воображаем себя хоть отчасти хозяевами положения, пока мы говорим: «Я сам - Ты только немножко помоги» - мы не получим помощи, потому что эта помощь должна разметать все человеческие ухищрения.

И следующее - это Божественное сострадание, о котором мы слышим так часто в Евангелии: «милосердова Христос». Христос сострадает, Христос жалеет, и это значит, что Он посмотрел на этих людей, которые в нужде, которые ничем не могут облегчить свою нужду, и испытал боль в Своем Божественном сердце о людях, чья жизнь должна быть полнотой и торжествующей радостью - а они измучены нуждой. Иногда это голод, иногда - болезнь, иногда - грех, смерть, одиночество, что угодно; но Божия любовь может быть только или ликующей, торжествующей радостью, или распинающей болью. И вот, когда соприсутствуют эти все элементы, тогда устанавливается таинственная гармония между Божией скорбью и человеческой нуждой, человеческой беспомощностью и Божией силой, любовью Божией, которая выражается во всм: и в великом, и в малом.

Поэтому научимся такой чистоте сердца, такой чистоте ума, которая сделает нас способными обращаться к Богу с нашей нуждой, не пряча от Него своего лица. Или, если мы недостойны приступить к Нему, то приступим, припадая земно к Его ногам, и скажем: «Господи! Я недостоин, я недостойна! Я недостоин стоять перед Тобой, я недостоин Твоей любви, недостоин Твоего милосердия, но вместе с этим я знаю Твою любовь еще больше, чем я знаю свое недостоинство. И вот, я прихожу к Тебе, потому что Ты - любовь и победа, потому что в жизни и в смерти Твоего Единородного Сына Ты явил мне, как дорого Ты меня ценишь: цена мне - вся Его жизнь, все страдание, вся смерть, сошествие во ад и ужас его, ради того, чтобы я только был спасен».

Станем же учиться этой творческой беспомощности, которая заключается в том, чтобы оставить всякую надежду на человеческую победу ради уверенного знания, что Бог может то, чего мы не можем. Пусть наша беспомощность будет прозрачностью, гибкостью, всецелым вниманием - и вручением Богу наших нужд; нужды в вечной жизни, но и незатейливых нужд нашей человеческой хрупкости: нужды в поддержке, нужды в утешении, нужды в милости. И всегда Бог ответит: «Если хоть немножко можешь поверить, то всё возможно». Аминь.