|
Митрополит Сурожский Антоний 10.
ИСЦЕЛЕНИЕ БЕСНОВАТОГО ОТРОКА Евангельский отрывок, который мы читали и слышали сегодня, следует сразу же за повестью о Преображении Господнем. И не может нас не поразить болезненный, страшный контраст между этими двумя мирами. На Горе Преображения явлен был Христос, Человек во всей славе своего человечества, не только сияющий первобытной благодатью творения, но сияющий той славой, которую мы все призваны разделить, когда благодать Божия охватит нас, и мы будем, как Неопалимая Купина, гореть и не сгорать, светить и сиять Божественным светом. На этой же горе ученики видели мир, творение Божие, каким оно могло бы быть, было и станет, когда победит Господь и когда мир будет сиять славой вечной жизни. Они видели то, что является таинством будущего века: преображенный мир, охваченный и сияющий славой Божией. Им было хорошо, и не хотелось им отрываться от этого видения и лишаться этого состояния. Но Христос им повелел оставить гору Преображения, оставить это видение, оставить это блаженное состояние и спуститься в долину. И не одних Он их послал туда, а Сам с ними сошел, чтобы погрузиться во мрак земной греховной жизни и встретиться со всей тьмой, со всем ужасом ада: когда они сошли в долину, их встретил человек, сын которого был во власти злых, разрушающих, темных сил – сил смерти; и туда позвал Христос и Своих учеников. Не то же ли состояние и мы испытываем порой, когда находимся в церкви и нам кажется, что все мучительное, злое, темное, разрушительное отошло куда-то далеко-далеко, когда стало светло на душе, покойно, когда радость нас охватывает, когда мир нисходит на нас? Нам здесь бывает хорошо; и порой бывает больно и страшно вернуться туда, где мы встретим хаос, горечь, страх, нелюбовь, жадность – все, что разрушает жизнь, разделяет людей, убивает души. Но нам надо помнить, что Христос нам дает видение нетварной, победоносной красоты вечности для того, чтобы свидетельство об этом мы принесли в мир, который порой так горек и так труден. Мы должны бы сходить с этой горы Преображения, как Моисей сошел с Синайской горы, с таким светом в глазах, с таким светом на лице, что люди глядели бы на нас и не могли вынести этого сияния, или, глядя на нас, видели тихий свет вечной жизни, рассеивающий всякую тьму, приносящий мир и радость, надежду и спасение. Подумаем о своей ответственности: сколько нам дано, как дивно то, что нам дается, как мы богаты!.. И когда мы будем покидать храм или отрываться от домашней молитвы, потому что Бог зовет нас на другое: на служение – будем вспоминать, что мы должны принести в мир, какой свет, какую радость, какую уверенность, какое свидетельство! Аминь. 10. ПОСЛЕ ПРЕОБРАЖЕНИЯ.
ИСЦЕЛЕНИЕ ГЛУХОНЕМОГО ОТРОКА Год за годом по воскресеньям мы слышим те же отрывки из Евангелия. И иногда люди спрашивают: почему они повторяются и повторяются? Не в том ли ответ, что мы слышим, но не делаем того, что услышали? Не приходится ли Господу повторять нам те же заповеди, а Апостолам – те же события из жизни Христа в надежде, что рано или поздно они достигнут до наших сердец и выкуют нашу жизнь? Один из отцов Церкви сказал, что можно понять Евангелие только в той мере, в какой мы становимся творцами того, что говорит Господь, и Его последователями, только когда мы делаем то, что услышали. И как редко мы можем сказать: да, я услышал – и это изменило мою жизнь... В житиях святых мы читаем, как иногда фраза Евангелия повернула жизнь человека в совершенно новое измерение; кто из нас может сказать, что он услышал Господа, обращающегося со словом к нему лично, что все его существо: сердце, и ум, и воля, и тело – отозвалось, сказав: Аминь! Да , Господи! Это – истина, и я буду жить по этой истине...И вот сегодняшнее Евангелие – один из таких отрывков; он читается нам каждый год. Господь сходит со Своими учениками с Горы Преображения, где все было славой и гармонией, Царство Божие явленное, слава Божия блистающая, все вокруг охваченное этой славой и отзывающееся на нее. Это был момент, когда любовь горела пожаром: тот момент, когда Христос беседовал с Моисеем и Илией о Своем распятии; момент, когда Он говорил им о Своей всеконечной жертве, то есть о совершенной полноте, предельной интенсивности Своей любви к человечеству и к Богу. В это мгновение всё, что было в Нем: Его Божество, Его человеческая душа, Его человеческая плоть, которые приносились в жертву, были самопожертвованием – все достигло вершины любви: и тогда случилось, что не только Христово лицо, или руки, или Его тело просияли, но сами одежды Его стали белы, как свет, потому что они были охвачены и включены в эту тайну спасающей любви. Мы видим здесь, что отзывается сама материальность мира, будучи изначально сродни Богу. И мы видим, как полыхание Божественной любви в ее жертвенный момент преобразило все, что составит эту жертву. И вот после этого Христос с учениками оказываются в долине, поистине в низине тени и смерти, в долине слез, где они встречают человека в муке сердечной: сын его был болен. Он обращался к ученикам Христовым, и ничего не случилось. Христос оборачивается к ним и говорит: Ничего не случилось, потому что у вас нет веры... Но у самого человека была ли такая вера, которая может двигать горами? Все, что он смог собрать из глубин своего отчаяния, было доверие, доверие Христову состраданию, доверие Христовой любви и доверие, что Тот, Кто может так глубоко быть ранен нуждой другого человека, имеет и силу помочь... Если можешь поверить хоть самую малость, говорит ему Христос, исцелеет твой ребенок... И ответ отца: Верую, Господи, помоги моему неверию!.. Какая же разница между этим человеком и учениками? Не в том ли, что между им и нами? Мы робеем поверить; мы не решаемся на доверие, мы не решаемся сказать из глубины душераздирающего сострадания, которое соединяет нас воедино со страдальцем, которое делает физическое или душевное страдание человека невыносимым для нас, – мы не способны сказать: Я МОГУ что-то сделать, и сделаю... В этом, возможно, наша главная трагедия; мы боимся, что если мы скажем: “Помолимся Господу, и Он поможет”, – то ничего не случится, и мы будем посрамлены, а из-за нас будет посрамлен и Господь, – тогда как надо сказать: любовь Божия такова, что Он отзывается и на самую недостойную молитву, если только молитва эта искренняя, родившаяся из подлинного сострадания, из всей меры любви, которую мы можем собрать, сколько ее ни мало. Мы не можем достичь уровня тех знамений верующих, которые перечисляются в конце Евангелия от Марка; но мы можем сделать хотя бы одно – то, что Господь Иисус Христос повелел сделать Своим ученикам: Приведите его ко Мне! Если вы ничего не можете сделать, если у вас нет веры, если у вас нет мужества, если у вас нет надежды, если у вас нет сострадания, если любовь ваша колеблется – приведите его ко Мне!.. И это мы могли бы сделать в отношении каждого, кто вокруг нас находится в нужде, в муке душевной или физическом страдании и в опасности для жизни. Приведи его ко Христу, чтобы он встал перед лицом Господним во всем своем страдании. И чем больше отчаяние, чем безнадежнее положение, тем больше будет его способность встретить Бога, если только мы сами прозрачны, как свет, если только мы – те предвестники Христа, каким был Иоанн Предтеча, или какими были Апостолы: те предвестники, которые открывают путь ко Христу, чтобы дать Богу действовать. Аминь. |